Татьянин день. Отчет о командировках

«.. Я застал «золотой век» традиционной журналистики, работал и рядовым репортером, и редактором, представлял свою газету в дальнем зарубежье, по редакционным заданиям исколесил почти весь мир. И так случилось, что закат этой журналистики при­ходится как раз на те годы, которые принято называть преклонными. Пора подвести итоги.Собственно говоря, они, эти итоги, уже подведены раньше – мо­ими предыдущими книгами «Рыжий», «Как карта ляжет», «Миссия невыполнима? Антиучебник журналистики», «Олжас Сулейменов». Там есть и про нашу уходящую профессию, и про жизнь, которая прожита – со всеми ее открытиями, разочарованиями, радостями и горестями. Повторяться не в моих правилах.Здесь, под этой обложкой, я отважился на публикацию дневни­ковых записей, связанных с одной арктической эпопеей и двумя дол­гими командировками в Афганистан. Дневник – он хорош тем, что там ничего не придумано, как оно виделось автору, так и изложено.Вторая часть этой книги отведена под газетные статьи послед­них десятилетий. Статей, конечно, было опубликовано много боль­ше, я выбрал те, которые не устарели.А завершают книгу короткие заметки, написанные в последние годы и объединенные грустной темой неизбежного старения». Цитата из предисловия книгиВладимира Снегирева «Татьянин день. Отчет о командировках» Мы часто разочаровываемся в учителях и близких. Время вечно ухмыляется и говорит тебе; Ну видишь, кем стал твой учитель (кумир, герой)?» Мне же со Снегиревым неслыханно повезло. С момента, когда помог мне, семикласснику, до того, как его военными репортажамизачитывалась страна, в нем не было девальвации. Один и тот же курс у него – рисковать собой, а не другими. … Ну, а характер, конечно, тяжелейший. Дуэлянт. Последний дуэлянт эпохи увертливости. Дмитрий Муратов, Лауреат Нобелевской мира «Мы часто разочаровываемся в учителях и близких. Время вечно ухмыляется и говорит тебе; Ну видишь, кем стал твой учитель (кумир, герой)?» Мне же со Снегиревым неслыханно повезло. С момента, когда помог мне, семикласснику, до того, как его военными репортажамизачитывалась страна, в нем не было девальвации. Один и тот же курс у него – рисковать собой, а не другими. … Ну, а характер, конечно, тяжелейший. Дуэлянт. Последний дуэлянт эпохи увертливости.» Дмитрий Муратов, Лауреат Нобелевской мира